Отец Фотий (Мочалов) после выступления в Храме Христа Спасителя на Дне студента рассказал «Белому Кресту» о жизни после победы в «Голосе» и своем духовном отце схиархимандрите Власие (Перегонцеве) – старце, за помощью к которому едут со всей России.

Селфи с «Боголепсом»

- Отец Фотий, сегодня ваше первое выступление на большой московской сцене после проекта «Голос», для публики, которая собралась специально, чтобы услышать именно Вас. Какие ощущения?

- Я волнуюсь, конечно, но градус этого волнения меньше, чем в «Голосе», я не вижу столько камер, сколько было на проекте. Все прошло, и уже можно расслабиться и выдохнуть.

- После победы, да еще и с таким отрывом, вы буквально проснулись знаменитым. На чем это новое качество прежде всего отразилось?

- Мобильный не умолкает, постоянно кто-то звонит, поздравляют, договариваются об интервью. Я уже даже поднаторел в этом деле, риторические способности развились, интервью стал давать гораздо легче. На улицу выходишь, - серия селфи с теми, кто узнает. В магазин заходишь, в метро ли – опять селфи. Это и приятно, с одной стороны, но со временем начинает немножко надоедать. А еще благочинный полюбил называть меня в шутку «Боголепсом».

- Как Вам, монаху, пришла в голову мысль участвовать в таком светском и публичном проекте? Терзали сомнения? Ощущаете ли сейчас какую-то особую ответственность?

- Когда я впервые увидел передачу, она меня заинтересовала, но я сперва не думал на нее пойти, действительно мешала мысль о том, что это не монашеское дело. Однако я полагался на волю Божию и решил, что если будет приглашение, то значит это Божия воля и есть. К тому же я советовался со своим духовником и получил его благословление. Конечно, ответственность на мне многогранная. Я понимаю, что любое мое слово может рассматриваться под лупой. Люди жаждут найти какие-то крамольные моменты, порой выдергивают слова из контекста и называют ими статьи. Я же, выходя на сцену, должен не посрамить свою репутацию как человека, как священника, не посрамить репутацию Церкви.

6.jpg 7.jpg

Не сотвори себе оракула

- В 2002 году вы со своей семьей уехали жить в Германию. А вернулись в Россию для того, чтобы пойти в монастырь. Почему именно Свято-Пафнутьев Боровский мужской монастырь?

- В православном приходе в Германии мне посоветовали эту обитель, рассказав, что здесь есть очень хороший духовник и устав не слишком аскетичный.

- Ваш духовный отец - схиархимандрит Власий (Перегонцев). Про него уже давно ходят легенды, люди едут к нему со всей России, стоят в огромных очередях, чтобы получить духовную помощь, исцеление. Расскажите о вашем опыте общения с отцом Власием.

- Это великой жизни человек. Он просто сеет вокруг себя любовь. Когда попадаешь в эти объятия, оказываешься в его келье, не замечаешь, как течет время. Знаете, у него бездонные, мудрые глаза – достаточно, взглянуть в них, как зачастую понимаешь, какой мелочью является тот или иной вопрос, который тебя тяготил. При этом отец Власий если наставляет, то кротко, не навязывая своего мнения. Он может предостеречь от каких-то падений, нехороших решений, подсказать, как жить дальше, но всегда с любовью, заботливостью.
Опасность же в том, что люди стали видеть в нем не только духовное лицо, а какого-то оракула, ясновидца, чудотворца. Этот ярлык приклеился и вызвал такую молву, что в монастырь едут даже неверующие с желанием просто услышать будущее. Не стоит делать из старца кумира. Да, он много молится, да, у него есть духовный опыт и, может, Господь, даровал ему какую-то чуткость, проницательность, но все-таки он не видит твою жизнь как на мониторе.

- Моя коллега была у отца Власия много лет назад и тот сказал ей, еще студентке: «У тебя муж будет заморский». Годы спустя, так и случилось. С какими вопросами люди приходят к старцу?

- Кроме просьб о духовной помощи, советов в сложных жизненных ситуациях, люди обращаются порой с абсурдными вопросами. Отнимают драгоценное время, спрашивают всякую дребедень наподобие: «купить ли мне холодильник?», «можно ли есть рыбу в пост?». Отец Власий все-таки духовник и должен заниматься именно вопросами спасения, покаяния.

- Еще люди ездят по определенным святым местам, чтобы попросить о каком-то определенном чуде. Например, в Серафимо-Дивеевский монастырь женщины едут, чтобы потом счастливо выйти замуж и родить ребенка. Вы как относитесь к такому «тематическому» паломничеству?

- На самом деле не важно, в какое святое место вы едете. Там, где есть благодать, вы это ощущаете внутри себя как некую гармонию, восстанавливаете эту кристаллическую решетку, которая была разрушена громким, кричащим миром, суетой и всякого рода негативной информацией. Когда попадаете в святые места, все в вас, - сердце и душа, - приходит в мирное спокойное состояние, и тогда вы готовы принимать благодать Божью.

4.jpg 8.jpg

Между почитанием и фанатизмом

- Вы говорили о том, что люди пытаются сотворить из отца Власия некоего кумира. Считаете ли Вы, что схожая опасность существует и для Вас? Народ склонен создавать себе кумиров, особенно из тех, кто прославился на сцене. Вы, в этом смысле, являетесь особенно привлекательным образом: монах, то есть человек лишенный страстей и пороков, исполняющий прекрасную, душевную и духовную музыку…

- Это опасность прежде всего для людей, которые считают меня неким божком. Правда, очень много тех, кто неосознанно переходит грань между обычным почитанием и фанатизмом. Я это вижу, когда в мой адрес, в том числе в соцсетях, пишут множество хвалебных слов, чуть ли не возвеличивая в ранг святого. Я не знаю, что с этим поделать, но считаю, что пытаться направлять таких людей в нужное русло бесполезно, пустая трата времени. Тем не менее я должен получать какой-то отклик от народа, чтобы понимать, что людям нравится, то, что я делаю, что им не безразлично. В этом я чувствую удовлетворение.

- Что для вас является более сложной духовной работой – принимать на свой счет критику, которой тоже было немало и во время проекта «Голос», и после победы в нем, или же не поддаться тщеславию и гордыни от обрушившегося обожания?

- Ни то, ни другое не выводит меня из кондиции. Я стараюсь не обращать пристального внимания как на оды в мой адрес, так и на негатив. Каждый имеет право на свое мнение, я даже в комментариях в соцсетях ничего не удаляю, иначе сочтут, что я чищу отзывы и оставляю только положительные. Конечно, опасность очень великая, существует соблазн что-то возомнить о себе. Но я стараюсь не возноситься, все-таки 10 лет монашеского подвига помогли мне выработать иммунитет против тщеславия.

5.jpg X65A4896.jpg

Молодежь против менторства

- Вы неоднократно упоминали в интервью, что выступление на большой сцене – это своеобразная миссионерская деятельность для Вас. В чем ее смысл?

- Это такая миссионерская деятельность в Present Continuous: выйдя с проекта, я могу продолжать миссионерство на основе полученной известности, популярности, использовать это как инструмент для просвещения.

- В каких знаниях, опыте, на Ваш взгляд, нуждается современный человек?

- Людям элементарно недостает понимания, кто такие православные. Многим до сих пор кажется, что это бабушки, которые приходят в храм, ставят свечки, исполняют какой-то обряд и этим живут. Нужно дать понять, что такое на самом деле Церковь, что такое духовная жизнь, на чем она зиждется. Почему православная Церковь до сих пор жива, пройдя столько гонений, возродившись после большевистского периода нашей истории. Это говорит о том, что есть некий стержень, который нас всех объединяет. Им является вера, но не только. А еще некое переживание, мистический опыт, который происходит в жизни каждого человека. Знакомство не с Храмом, а с Богом в этом Храме. Ко всякому человеку этот опыт приходит по-разному, но ты обязательно ощущаешь его сердцем.

- Вам недавно исполнилось 30 лет, вы хорошо ориентируетесь в медиа пространстве, современных технологиях, и, по сути, формируете имидж батюшки нового поколения, открытого, близкого и понятного молодежи.

- Действительно, молодые люди видят во мне родственную душу, все молодежные явления мне не чужды, я легко нахожу контакт, и это цепляет. В любых, в том числе православных проектах, лучше быть в ногу со временем, потому что молодежь очень хорошо чувствует менторство, нравоучение, мораль без соединения с жизнью. Им становится неинтересно слушать проповедников, которые говорят, но не показывают на примере. Нужны новые форматы, в которые молодежь будет активно вовлекаться.

Душа просит милосердия

- Многие песни, которые вы исполняете о возвышенной, но все же любви между мужчиной и женщиной. Жизнь монаха вне этого опыта. Как искренне получается петь о том, чего не проживали сами?

- Я тоже был мирским человеком и мне это понимание не чуждо. С одной стороны, я стараюсь не отождествлять песню с исполнителем, смыслом…Хотя, конечно, нужно переживать эмоцию, но у меня это происходит как-то органично, без особых страстей. Я, как монах, привык их отсекать, поэтому такие песни в моем прочтении звучат по-новому, по-особенному. Когда монах поет о любви – это очень необычно.

- Средства, собранные в финале четвертого сезона шоу «Голос», перечислили православной службе помощи «Милосердие». Почему, на Ваш взгляд, понятие "благотворительность" стало сегодня достаточно модным? Кому это в большей степени необходимо, - тем, кто дает или тем, кто получает?

- Мне кажется, что говорить о благотворительности от первого лица непристойно. Человек эти свои деяния должен сохранять в тайне, - «левая рука да не знает, что делает правая». Это и тебе пойдет на пользу, не даст возгордиться и начать думать, что тебе что-то причитается на небесах. Вообще же, каждый человек в меру своих возможностей делает добрые дела. У всех есть такая потреба.

- У всех?

- Да, у всех. Мы же не одиночки, живем в социуме. Есть потреба сердца, души. Душа же христианка по природе своей, она хочет милосердия, благих дел. А без этого понимаешь, что живешь вхолостую.
Анна Коузова
Фото Алексей Совертков