Когда Квиллерен вернулся из аэропорта, он увидел, как в «фольксваген» у обочины втискивает свою двухсоткилограммовую тушу фотограф «Бега».

   – Крошка! Ты все сделал?

   – Я был в пяти местах, – ответил Спунер. – Отснял шесть пленок.

   – У меня еще одна идея. У тебя есть широкоугольный объектив? Может, сделаем снимок моей комнаты? Чтобы показать, как живут в Хламтауне?

   Лестница жалобно застонала под фотографом, последовавшим за Квиллереном наверх. Юм-Юм увидела огромного незнакомца, обвешанного странными механизмами, и моментально испарилась. Коко самоуверенно наблюдал за гостем.

   Крошка мрачно оглядел комнату.

   – Как ты можешь жить среди этих жутких экспонатов?

   – К ним постепенно привыкаешь, – ответил Квиллерен.

   – Это что, кровать? Больше похожа на древнеегипетскую похоронную ладью. А это что за мумия над камином? Знаешь, здешние антиквары – сборище осквернителей могил. Один парень хотел, чтобы я сфотографировал дохлого кота, а три дамы со старыми жестянками носились с какими-то ритуальными украшениями из гробницы инков.

   – Ты просто еще не включился, – сказал Квиллерен небрежно-авторитетным тоном, естественным для человека, посвятившего целых три дня общению с древностями. – У этих вещиц есть способность приобщать к истории. Видишь эту книжную полку? Угадай, откуда она, кто владел ею, какие книги на ней стояли, кто начищал эту медь… Английский дворецкий? Поэт из Массачусетса? Школьный учитель из Огайо?

   – Все вы – банда некрофилов! – сказал Крошка. – О, Боже! Даже кошка! – он уставился на Юм-Юм, гордо вошедшую в комнату с маленькой дохлой мышью.

   – Брось эту гадость! – вскричал Квиллерен, топая ногой.

   Юм-Юм уронила добычу и скрылась из виду. Журналист подобрал серый трупик на лист бумаги, поспешно занес в ванную и спустил в унитаз.

   Когда Крошка ушел, Квиллерен сел за машинку. В доме стояла непривычная тишина: коты прилегли подремать, радио Коббов молчало, Бен пошел куда-то по своим делам, магазин был закрыт. Услышав звонок в дверь, журналист вздрогнул.

   На лестнице стоял мужчина – обычный с виду господин в обычном пальто длиной чуть ниже колен.

   – Извините, что беспокою, – сказал он. – Я Холлис Прантц. У меня магазин на этой улице. Я только что услышал грустную новость о старине Коббе.

   Квиллерен кивнул с должной мрачностью.

   – Плохо, что это случилось под Рождество, – продолжил Прантц. – Я слышал, миссис Кобб уехала из города.

   – Она поехала на похороны в Кливленд.

   – Я вот зачем пришел. Кобб отложил для меня пару старых приемников, и я, может быть, смог бы продать их во время завтрашней вечеринки. Айрис будет довольна, я уверен. Всякая мелочь пригодится в такое время.

   Квиллерен махнул рукой в сторону магазина.

   – Хотите пойти посмотреть?

   – О, они не в магазине. Си Си сказал, что держит их у себя в комнате.

   Журналист погладил усы и сказал:
   – Хорошо, идите наверх. – И добавил: – Я помогу вам поискать.

   – Не беспокойтесь, я сам, – Прантц побежал наверх через две ступеньки.

   – Ну что вы, какое беспокойство! – настаивал Квиллерен, стараясь не отстать и одновременно разглядеть его подошвы.

   Холлис принялся рыться в шкафах и шкафчиках. Журналист стоял у Прантца за спиной.

   – Слушайте, приятель, мне неудобно занимать ваше время. Я знаю, что вы заняты. Мне говорили, вы пишите статьи в газету.

   – Нет проблем, – ответил Квиллерен. – Я рад, что могу немного отдохнуть.

   Он следил, как глаза антиквара шарили по комнате, то и дело возвращаясь к столу – аптекарскому столу со множеством миниатюрных ящичков. На крышке этой внушительной конструкции находилось несколько оловянных подсвечников, чучело совы, жестяная коробка, стопка конвертов и уставшее от постоянной работы радио.

   – Меня интересует, – сказал Прантц, – старая аппаратура: детекторные приемники и тому подобные вещи. Не так-то легко их найти… Ну, извините за беспокойство.

   – Я как-нибудь зайду, посмотрю на ваш магазин, – сказал Квиллерен, выпроваживая Холлиса из комнаты.

   – Конечно! Он немного необычный, но тем и интересный!

   Журналист глянул на обувь Прантца.

   – Слушайте, вы давно купили эти ботинки? Мне нужны как раз такие.

   – Они уже старые, – ответил Прантц. – Я и не помню, где покупал. Ботинки как ботинки.

   – Подошвы не скользят?

   – Да нет, хотя понемногу начинают стираться.

   Антиквар ушел, так почему-то и не предложив журналисту взглянуть на подошвы, и Квиллерен сразу же позвонил Мэри Дакворт.

   – Что вы знаете о Холлисе Прантце?

   – Немного. Он здесь недавно. Продает «Антик-технику».