Вскоре Квиллерен уже сидел на позолоченном стуле за кривобоким столиком и поедал горячий пирог, шипящий расплавленным на корочке острым сыром. Миссис Кобб с удовольствием смотрела, как кандидат в жильцы с энтузиазмом уничтожает последние крошки.
– Еще чуть-чуть?
– Не следовало бы, – погладил себя по животу Квиллерен, – но так вкусно…
– Да ладно вам! Не беспокойтесь о своем весе. У вас отличная фигура.
Журналист с аппетитом принялся за вторую порцию пирога, а миссис Кобб начала расписывать достоинства проживания в старом доме.
– У нас есть привидение, – весело объявила она. – Слепая женщина, которая здесь когда-то жила, упала с лестницы и погибла. Си Си говорит, что ее привлекают мои очки. Когда я ложусь спать, я кладу их на ночной столик, а утром они оказываются на подоконнике. Или прячу очки в ящик комода, а они переносятся на столик… Еще кофе?
– Спасибо. А они перемещаются каждую ночь?
– Только во время полнолуния. – Хозяйка задумалась. – Вы помните, сколько странных случаев произошло сегодня на аукционе? Севрская ваза, люстра, большое зеркало, которое начало падать… Странно.
– Что странно?
– Как будто дух Энди протестует.
– И вы в этой верите?
– Не знаю. И да, и нет.
– А против чего, по-вашему, он протестует?
Выражение лица Квиллерена было очень искренним. У него, можно сказать, был дар искренности, заставляющий разговориться самых скрытных людей.
Миссис Кобб хихикнула.
– Аукционист продавал слишком дешево. Было несколько ужасно удачных покупок. Вот Энди и…
– Все антиквары говорят, что с ним произошел несчастный случай. Но один человек на улице сказал мне, что Гланца убили.
– Нет, наверное, это все-таки несчастный случай. Так решила и полиция. Но…
Она замолчала.
– Что вы хотели сказать?
– Ну… Просто как-то странно, что Энди был настолько неосторожен, чтобы оступиться и упасть на эту штуку. Он был очень… Очень благоразумным молодым человеком, понимаете?
Квиллерен пригладил усы.
– Мне бы хотелось побольше узнать об Энди, – сказал он. – Но сейчас я с вашего позволения отправлюсь за вещами и котами.
– Значит, поселитесь у нас? – захлопала в ладоши миссис Кобб. – Я так рада! Это будет просто чудесно – заполучить профессионального писателя! Это придаст дому класс, если вы понимаете, что я имею в виду.
Она вручила Квиллерену ключ от входной двери и приняла плату за месяц вперед.
– Мы не утруждаем себя закрыванием остальных дверей, – сказала хозяйка, – но если хотите ключ от своей, я вам его найду.
– Не стоит беспокоиться. У меня нет ничего, что стоило бы держать под замком.
Миссис Кобб лукаво взглянула на журналиста:
– Все равно Матильда проходит сквозь двери.
– Кто?
– Матильда. Наше привидение.
Квиллерен вернулся в гостиницу и, перед тем как начать собирать чемоданы, позвонил в фотолабораторию «Бега» Спунеру.
– Как фотографии, Крошка?
– Неплохо. Сейчас сушатся. Не скажу, чтобы они были очень четкими композиционно. Слишком много несочетающихся форм.
– Оставь их в ящике стола, я заберу в понедельник. И еще: хочу задать тебе один вопрос. Только честно: ты…
– Я и не приближался к этой чертовой посудине. Клянусь! Я только взглянул на нее, и все, а она зашаталась.
– А люстра и большое зеркало?
– Эй, не пытайся и это свалить на меня! Правда, я был метрах в шести, когда они начали падать!