Квиллер повернулся к Францу:

         – Вы преподаете здесь, в Пеннимане, не так ли?

         – Да, – ответила миссис Бахвайтер, – он преподает акварель.

         – Я знаю, вы выставляете свои картины в Вестсайдской галерее, мистер Бахвайтер. Как успехи?

         – Он продал почти всё, – ответила за художника его жена, – несмотря на «замечательный» отзыв мистера Джорджа Бонефилда Маунтклеменса. Этот ваш критик оказался не в состоянии понять символизм Франца. Когда мой муж рисует парусную шлюпку, он выражает стремление души улететь на белых парусах в голубые дали завтрашнего дня. Маунтклеменс использовал хитроумный способ, чтобы скрыть недостаток воображения. Мы нашли это очень забавным

         – Очень забавным, – согласился художник.

         – Вас не обидел его отзыв?

         – Нисколько. У этого человека тоже есть проблемы, как и у каждого из нас И мы его прекрасно понимаем, даже сочувствуем ему, – сказала миссис Бахвайтер.

         – Что вы имеете в виду?

        – Ему пришлось отказаться от карьеры художника. Вы, конечно, знаете, что у него вместо руки протез, удивительно похожий на руку, сделанный скульптором из Мичигана. Протез удовлетворяет его тщеславие, но писать картины Маунтклеменс больше не может.

         – Я не знал, что он был художником, – признался Квиллер. – Как он потерял свою руку?

         – Этого, наверное, никто не знает. Это случилось до того, как он приехал сюда. Очевидно, потеря руки изуродовала его как личность. Но мы должны смириться с его эксцентричностью. Маунтклеменс собирается здесь остаться, и мы понимаем, что ничто не сможет вырвать его из его викторианского дома.

         Хор пронзительных криков внезапно прервал миссис Бахвайтер. Садовый шланг, подвешенный сверху, обрушил на группу посетителей струю воды.

         Квиллер сказал:

         – Убийство Ламбрета повергло всех в шок. У вас есть мнение на этот счёт?

        – Мы не позволяем себе задумываться над такими вещами, – ответила миссис Бахвайтер.

         – Мы не позволяем, – повторил её муж.

         Смех заполнил мастерскую, когда помощники развязали тюк с куриными перьями и электрический вентилятор развеял их подобно снегу.

         – Это кажется хорошей, доброй шуткой, – прокомментировал Квиллер. Он изменил своё мнение, когда помощники выпустили ядовитые волны какого-то газа.

         – Это всё очень символично, – сказала миссис Бахвайтер. – Вас никто не заставляет соглашаться с этими фаталистическими посылами, но вы должны признать право каждого на самовыражение.

         Прозвучали выстрелы. Потом раздались крики, после чего среди зрителей началась суматоха. Помощники на подмостках протыкали зеленые воздушные шары и осыпали сувенирами толпу внизу.

         – Я надеюсь, они не собираются сбросить вниз этот дамоклов меч? – поинтересовался Квиллер.

         – Ничего по-настоящему опасного на вернисажах не случается, – успокоила его миссис Бахвайтер.

        – Нет, ничего опасного, – эхом откликнулся мистер Бахвайтер.

         Толпа закружилась, и башни из картона начали угрожающе нависать над головами людей. Откуда-то сверху падал ливень из конфетти. Из жёлтой опрокинутой корзины посыпался град резиновых мячей. Потом…

         – Кровь! – пронзительно закричала женщина.

         Квиллер опять узнал этот голос и начал пробиваться сквозь толпу. Лицо Сэнди Галопей было залито чем-то красным. Её руки также были красными. Она беспомощно стояла, в то время как Джон Смит нежно прикладывал свой носовой платок к её лицу. Она смеялась: это был кетчуп.

         Квиллер вернулся к Бахвайтерам.

         – Ну и бедлам, – сказал он.

         Толпа принялась бросать резиновые мячи в помощников на подмостках. Шары летели по воздуху, ударялись о подмостки, падали вниз, рикошетили на невиновные головы и вновь взлетали вверх из рук веселящихся зрителей. Музыка оглушала. Весёлые огоньки стремительно неслись вниз головокружительной дугой.

         – Давайте примемся за монстра, – раздался пронзительный крик, и град мячей обрушился на Предмет с вращающимися глазами.

        – Нет! – закричал Нино. – Остановитесь! Отчетливо видимый во вспышках света, Предмет закачался.

         – Остановитесь!

         Помощники ринулись на помощь. Настил подмостков затрещал.

         – Осторожно! – закричала девушка, висевшая на веревочном канате.