Пресс-клуб находился на другой стороне улицы, напротив нового главного управления полиции, в прокопчённой кирпичной крепости с решетчатыми окнами, крепости, которая когда-то была тюрьмой. Каменные ступени, изрядно стёртые от времени, хранили следы февральской, не по сезону, оттепели. В холле вся мебель и деревянные панели, покрытые толстым слоем пыли, тускло отливали красным.
— Мы можем поесть в баре, — сказал Арчи, — или подняться в столовую. Там у них даже скатерти есть.
— Давай поедим здесь, внизу, — ответил Квиллер В баре было сумрачно и шумно. Но здесь велись очень важные, часто весьма откровенные разговоры. Квиллер хорошо знал, что именно в такой атмосфере зарождаются слухи, закручиваются целые сюжеты. Любые вопросы решались здесь за кружкой пива и гамбургером.
Они нашли два свободных места за стойкой бара и были встречены барменом в красном жилете и с заговорщической улыбкой на лице, которая говорила о том, что её владелец обладает какой-то секретной информацией. Квиллер вспомнил, что самые большие гонорары он получил за истории, услышанные именно от барменов.
— Шотландское виски с содовой, — заказал Арчи. Квиллер попросил:
— Двойной томатный сок со льдом.
— Том-том со льдом, — сказал бармен. — Если хотите, добавлю перчику, чтобы было покрепче. А может быть, лимона?
— Нет, спасибо.
— Я всегда делаю такой коктейль для моего друга мэра, когда он к нам заходит. — Улыбка бармена теперь была покровительственной.
— Нет, спасибо.
Рот бармена скривился в недовольной гримасе, и Арчи сказал ему:
— Это Джим Квиллер, наш новый сотрудник. Он ещё не понял, что ты большой мастер. Джим, это Бруно. Он умеет делать поистине изысканные напитки.
Позади Квиллера раздался скрипучий голос:
— А я предпочитаю поменьше изысканности и побольше ликера. Эй, Бруно, сделай-ка мне мартини и выбрось свой мусор. Никаких оливок, долек лимона, анчоусов или маринованных томатов.
Квиллер обернулся и увидел сигару, которая казалась непропорционально большой по отношению к худощавому молодому человеку, курившему её. Из нагрудного кармана выглядывала черная лента, очевидно от фотоэкспонометра. Молодой человек был шумный, самоуверенный и явно нравился сам себе. Понравился он и Квиллеру.
— Этого клоуна, — сказал Арчи, — зовут Одд Банзен. Он из фотолаборатории. Одд, это Джим Квиллер, мой старый друг. Мы надеемся, он станет нашим новым сотрудником.
Фотограф проворно протянул руку:
— Рад с вами познакомиться, Джим. Вы любите сигары?
— Я предпочитаю трубку, но всё равно спасибо. Одд с интересом изучал роскошные усы Квиллера:
— Этот кустарник и в кулаке не поместится. А вы не боитесь лесного пожара?
Арчи сказал Квиллеру:
— Ту чёрную ленту, которая торчит из кармана мистера Банзена, мы используем, чтобы сечь его. И всё же он полезный человек. У него больше информации, чем в любом архиве. Может быть, он расскажет тебе что-нибудь о Кэле Галопее.
— Конечно, — сказал фотограф. — Что вы желаете узнать? У него восхитительная жена: её размеры тридцать четыре — двадцать два — тридцать два.
— Кто он вообще, этот Галопей? — спросил Квиллер.
Одд Банзен быстро взглянул на дым от сигары:
— Коммерческий художник. Руководит большим рекламным агентством. Он стоит несколько миллионов. Живёт на Холмах Потерянного озера. Прекрасный дом, большая студия, в которой он рисует, два плавательных бассейна. Два, вы понимаете? Когда ему недостает воды, один из них он, наверное, наполняет коньяком.
— Какая у него семья?
— Двое или трое детей. Роскошная жена. Галопей владеет островом в Карибском море, ранчо в Орегоне и двумя—тремя заводами. Имея деньги, можно купить всё. И он вовсе не скуп при всём своём богатстве. Он хороший парень.
— А что за картины он пишет?
— Классные! Что надо! — сказал Одд. — У меня у самого есть одна его работа, висит в гостиной. После того как я сфотографировал жену Галопея на последнем благотворительном балу, он подарил мне картину. Парочка ребятишек с кудрявыми головками. Ну а сейчас я должен поесть. В час дня мне нужно быть на собрании правления.
Арчи допил виски и сказал Квиллеру:
— Поговори с Галопеем и выясни насчёт возможности немного пофотографировать, а затем мы пошлём Банзена. Он наш лучший сотрудник. Может, ему удастся сделать несколько цветных снимков.
— Та розовая карточка давит на тебя, не так ли? — Квиллер. — Какая связь между этим Галопеем и «Дневным прибоем»?
— Я ещё не всё выпил, — ответил Арчи. — Хочешь ещё томатного сока? Квиллер пропустил вопрос мимо ушей.
— Арчи, ответь мне прямо только на один вопрос. Почему эту работу предложили мне? Из всех сотрудников — именно мне?
— Потому что во всех газетах такие порядки. Спортивного обозревателя назначают театральным критиком, а журналиста, пишущего на религиозную тему, посылают в ночной клуб. Ты знаешь всё это не хуже меня.