Просыпаясь в среду утром, Квиллерен смутно почувствовал под мышкой какой-то комок. Это Юм-Юм спряталась под одеялом – в самом безопасном месте, какое только смогла найти. Она убежала в укрытие, а мужественный Коко принялся исследовать причину шума, так ее встревожившего. Стоя задними лапами на кресле, он передними оперся о подоконник и наблюдал за ледяными горошинами, стучавшими по оконному стеклу.

   – Град! – простонал Квиллерен. – Только этого на праздник и не доставало!

   Коко прекратил свои наблюдения и выгнал Юм-Юм из кровати.

   Град заковал город в лед, но к одиннадцати природа устыдилась, и показалось солнце. Хламтаун засверкал, как драгоценный камень. Здания превратились в хрустальные дворцы. На водосточных трубах, указателях и светофорах поблескивало ледяное серебро, и даже мусорные баки радовали глаз. Это было единственное доброе дело природы за всю зиму.

   К полудню на Цвингер стрит начали появляться покупатели. На фонарях парили ангелы, певцы пели праздничные песни, а Бен Николас надел праздничную бороду и штаны Санта Клауса и собрал зрителей перед своим магазином. Там был и Крошка Спунер, обвешанный аппаратурой. Даже «Утренний комментатор» прислал фотографа.

   Квиллерен бродил в толпе и прислушивался к разговорам, пока не пришла пора вернуться в «Древности» и сыграть роль хозяина. Там он нашел Клатру.

   – Он очень старый, – убеждала та покупательницу. – На нем сохранилась оригинальная молочная краска. Не упускайте этого случая. Могу дать гарантию, что миссис Кобб за ваши двадцать семь пятьдесят не заработает на нем ни цента. Да в другом месте вам пришлось бы отдать все шестьдесят пять!

   Покупательница капитулировала, выписала чек и вышла из магазина в приподнятом настроении неся детский стульчак – креслице с отпиленными ножками и круглой дырой, выпиленной в сиденье.

   Клатра передала Квиллерену коробку с деньгами и объяснила, что обозначают ярлыки.
   – Ты понимаешь тайный код, дорогой? – спросила она. – Читаешь цифры задом наперед, получается начальная цена, а потом можешь накинуть или сбавить пару долларов – смотря какой покупатель. Осторожно с этим креслом: у него плохо держатся ножки. И не забывай, ты имеешь право задушить каждую третью покупательницу, которая начинает рассказывать тебе о своей бабушке.

   Входило и выходило множество людей, но покупали не так часто, как смотрели и спрашивали.

   Квиллерен решил вести для миссис Кобб записи:
   «Продал две голубые стеклянные штуки с витрины, $18.50.»
   «Женщина спрашивала шеффилдские подсвечники.»
   «Мужчина искал бляшки для лошадиной сбруи.»
   «Продал катушечницу, $30.»
   «Поцеловал покупательницу и продал жестяную коробку для ножей, $35…»

   Эта покупательница кинулась к Квиллерену с радостным озгласом:
   – Квилл! Что ты тут делаешь?

   – Рози Райкер! Здравствуй! Ты выглядишь великолепно!

   Вообще-то в одежде для походов за антиквариатом она выглядела старше своих лет и как-то смешно.

   – Как живешь, Квилл? Я все говорю Арчу, чтобы он привел тебя на ужин. Можно, я сяду? Брожу тут уже три часа.

   – Только не сюда, Рози. Ножка расшаталась.

   – Замолчали бы эти певцы хоть на пять минут! Ну как ты, Квилл? И правда, что ты тут делаешь?

   – Сторожу магазин, пока миссис Кобб хоронит мужа.

   – Тебе это идет. Хорошо, что ты не сбрил романтические усы! Когда-нибудь связываешься с Мириам?

   – Не с ней самой, но иногда бывшая теща до меня добирается. Мириам снова в коннектикутском санатории.

   – Не позволяй этим стервятникам использовать себя, Квилл. Они и так неплохо живут.

   – А ты как, Рози? Что-нибудь хочешь купить?

   – Ищу рождественский подарок для Арча. Что твои коты?

   – Отлично! Коко все умнеет. Он открывает двери, включает и выключает свет, проходит сквозь стены и учится печатать на машинке.

   – Ты шутишь!

   – Он трется подбородком о рычажки и отпускает каретку или меняет ширину полей – не всегда в самый подходящий момент.

   – Это он чистит зубы, – объяснила Рози. – Наш ветеринар говорит, что так коты снимают зубные камни. Ты должен отвезти Коко к дантисту. Нашему серому толстяку только что делали профилактику… Слушай, у тебя есть жесть? Арчу бы это подошло.
   Она нашла жестяную коробку для ножей, и Квиллерен – разрываясь между долгом и дружбой – виновато сбросил два доллара.

Рози сказала:
   – Твоя статья об аукционе – высший класс!

   – Следующая будет еще лучше.

   – Что ты имеешь в виду? Арч мне ничего не говорил. Он никогда мне ничего не говорит.

   Квиллерен рассказал о ночи, когда погиб Энди.

   – Не могу поверить, – сказал он, – что Энди просто оступился и упал. Чтобы так приземлиться на шпиль, нужно быть акробатом. В тот вечер к Гланцу должны были прийти покупатели, чтобы посмотреть одну люстру. Если он как раз тогда снимал ее с потолка, это значит, что они уже одобрили ее. Другими словами, они были там, когда он упал!.. Здесь явно что-то не сходится. Я думаю, они вообще не заходили в магазин. Мне кажется, этот несчастный случай был подстроен, а к приходу покупателей Энди уже погиб.