Они зашли в мастерскую, и хозяин провел их по узкой лестнице в странную комнату. Пол в ней был расчерчен на крупные шахматные клетки, у стен стояли статуи из белого мрамора на белых пьедесталах. Сами стены были разными: две – мраморно-черные две – ярко-красные.
Рассел представил своего друга – бледного молодого человека, либо очень стеснительного, либо очень хитрого – со сверкающим бриллиантом на пальце, а Квиллерен познакомил их с Коко, сидевшим теперь у него на плече. Коко только взглянул на новых знакомых и сразу же выразил пренебрежение, отвернувшись и устремив взгляд в противоположную сторону.
Отовсюду раздавались раздражавшие Квиллерена звуки скрипок и флейт.
– Вам нравится музыка барокко? спросил Расс. – Или предпочитаете что-нибудь другое?
– Коко любит более спокойную, – ответил Квиллерен.
– Стэн, поставь ту сонату Шуберта.
Аудиоаппаратура занимала ряд старых кухонных шкафчиков, переделанных под итальянский ренессанс, и Коко не замедлил ее осмотреть.
– Стэн, приготовь чего-нибудь попить, – попросил Рассел. – Слушайте этот кот совсем мирный! А я слышал, что он злобный!
– Если вы к тому же слышали, что я частный сыщик, то это тоже неправда, – сказал Квиллерен.
– Очень рад. Я бы не хотел, чтобы кто-то шлялся по Хламтауну и копался в грязи. Мы упорно трудимся, чтобы заработать приличную репутацию.
– И все-таки я раскопал один интересный факт. Я узнал, что ваш друг Энди писал роман о Хламтауне.
– О, да. Я говорил ему, что он только зря тратит время. Если в романе нет секса, кто его купит?
– А ты читал рукопись?
Расс рассмеялся.
– Нет, но могу себе представить, что там было. Энди был занудой, просто занудой.
– Самое интересное, что рукопись пропала.
– Наверное, он ее выбросил. Я говорил вам, что это был за человек – хотел полного совершенства во всем.
Квиллерен взял стакан лимонада и обратился к Стэну:
– А вы тоже занимаетесь антиквариатом?
– Я парикмахер, – тихо ответил Стэн.
– Я слышал, это неплохо оплачивается.
– Не жалуюсь.
Заговорил Расс:
– Хотите знать, откуда на самом деле у него «ягуары» и бриллианты? Удачная игра на бирже, – это кое-что.
– А вы играете? – спросил Стэн журналиста.
– Честно говоря, у меня никогда не было начального капитала, так что я этим не занимался.
– А чего тут заниматься? – сказал Стэн. – Брокер каждый год удваивает мой капитал.
– Серьезно?
Квиллерен задумчиво раскуривал трубку, прикидывая в уме: получаем первую премию «Бега» и превращаем в… две четыре, восемь, шестнадцать, тридцать две тысячи за пять лет! Возможно, он просто зря тратит время, пытаясь сделать из мухи слона.
Коко обследовал всю комнату и теперь прилег возле теплового счетчика, обращая мало внимания на Шуберта.
– Слушай, я бы хотел попробовать одну штуку, – сказал Расс. – У меня есть кое-какая электронная дребедень, бьющая по высоким частотам – белый шум, компьютерная музыка, синтезаторы и все такое. Давай посмотрим, как отреагирует кот. Животные же воспринимают недоступные человеку диапазоны.
– Не возражаю, – ответил Квиллерен.
Шуберт закончился, и тут тридцать шесть колонок выдали концерт с воем и писком, блеянием и ржанием, дребезжанием и чириканьем, от которых чуть не лопались барабанные перепонки. При первых звуках Коко навострил уши, а через миг вскочил. Он выглядел озадаченным. Потом побежал по комнате, резко повернул и бросился назад.
– Ему не нравится, – запротестовал Квиллерен.
Музыка превратилась в тихий шепот с пульсирующими вибрациями. Коко кинулся в сторону и бросился на стену.
– Лучше выключи!
– Это великолепно! – сказал Расс. – Стэн ты когда-нибудь видел что-нибудь подобное?
Из колонок раздался чудовищный скрип. Коко молнией взлетел в воздух и опустился на шкафчики с аппаратурой.
– Выключи! – пытался перекричать музыку Квиллерен.
Но было поздно. Коко снова прыгнул, приземлился на голову Рассела и впился в нее когтями. Вопль Пэтча перепугал кота еще больше, и сиамец отскочил в угол.
Расс прикоснулся к виску. Пальцы окрасились кровью.
– Так тебе и надо, – тихо сказал Стэн, выключая установку.
Квиллерен понес Коко домой. Кот внешне казался спокойным, но журналист чувствовал, как тот дрожит.
– Прости, старик, – сказал хозяин. – Это была подлая шутка.
В комнате Квиллерен осторожно опустил животное на пол.
Прибежала Юм-Юм, чтобы дотронуться до носа Коко своим, но кот не обратил на нее внимания. Он долго пил воду, потом встал на задние лапы и провел когтями по брюкам Квиллерена. Журналист взял Коко на руки и носил по комнате, пока не пришла пора идти на следующую встречу.
Он закрыл животных и направился к лестнице, но вопли за запертой дверью буквально разрывали журналистское сердце. Он медленно спускался по ступенькам, но крики становились все жалобнее и печальнее, и все опасения Квиллерена, что Коко его больше знать не хочет, испарились. Кот нуждался в нем. Обрадовавшись, Журналист вернулся и взял хвостатого друга с собой к Клатре.