– А что вы знаете о блондине на костылях?

   – Рассел Пэтч работал на Энди, и они очень дружили. Потом неожиданно порвали отношения, и Расс открыл собственный магазин. Я точно не знаю, что между ними произошло.

   – Но ведь самым близким другом Энди были вы? – доверительно посмотрел на Мэри Квиллерен.

   Мисс Дакворт порывисто встала и принялась искать мундштук. Нашла, присела на диван и воспользовалась огоньком, предложенным журналистом. Глубоко затянулась один раз, положила сигарету и обняла колени, скорчившись, словно от боли.

   – Мне так его не хватает, – прошептала Мэри.

   Квиллерену захотелось обнять ее, успокоить, но он сдержался и сказал:
   – У вас был шок, и вы все это время жили вдвоем со своим горем. Нельзя держать его в себе. Почему бы вам не рассказать мне обо всем, что произошло в ту ночь? Может, так будет лучше.

   Его голос был проникновенен и нежен. Глаза мисс Дакворт покрылись влагой. Справившись со слезами, она проговорила:

   – Самое ужасное то, что мы в последний совместный вечер поссорились. Я была раздражена. Энди… сделал нечто… что меня вывело из себя. Он пытался загладить свою вину, но я весь вечер его отталкивала.

   – А где вы ужинали?

   – Здесь. Я приготовила мясо по-борделезски, но неудачно. Мясо оказалось жестким, да еще мы повздорили, и в девять вечера он пошел к себе в магазин. Сказал, что кто-то придет посмотреть на люстру: женщина из пригорода приведет мужа.

   – Он сказал, что вернется?

   – Нет. Только холодно попрощался. Но, когда он ушел, мне стало так плохо, и я решила пойти к нему и помириться. Вот тогда я и нашла его…

   – Магазин был открыт?

   – Задняя дверь. Я вошла через черный ход с аллеи. Не просите меня рассказывать, что я увидела!

   – Что вы сделали?

   – Не помню. Айрис говорит, что я прибежала к ним, и Си Си вызвал полицейских. Еще она говорит, что отвела меня домой и уложила спать. Я ничего не помню.

   Увлекшись разговором, она не услышала низкого ворчания на кухне – сначала очень тихого.

   – Мне не следовало рассказывать вам об этом, – произнесла Мэри.

   – Хорошо, что вы сбросили с себя эту тяжесть.

   – Вы ведь не будете об этом писать, правда?

   – Не буду.

   Мэри вздохнула и замолчала. Квиллерен курил трубку и восхищался ее большими подведенными глазами. Теперь они потеплели и были поистине прекрасны.

   – Вы оказались правы, – проговорила мисс Дакворт. – Мне стало лучше. Много недель подряд, каждую ночь, мне снился страшный сон, такой яркий, что я начинала принимать его за явь. Я чуть не сошла с ума! Я думала…

   В этот момент тревожно залаяла собака.

   – Что-то случилось! – вскочила Мэри, ее глаза расширились и застыли.

   – Я пойду посмотрю, – сказал Квиллерен.

   Хепльуайт лаял, глядя в заднее окно кухни.

   – В конце аллеи полицейская машина, – сообщил журналист. – Оставайтесь здесь. Я узнаю, в чем дело. Есть черный выход?

   Он спустился по узкой лестнице и вышел в отгороженный стеной сад, но на калитке в аллею висел замок, и ему пришлось вернуться за ключом.

   К тому времени, когда он наконец добрался до места происшествия, прибыла машина из морга. "Мигалки двух полицейских автомобилей отбрасывали на снег голубые отсветы, лица нескольких прохожих и фигуру, лежавшую на земле.

Квиллерен подошел к одному из полицейских:
   – Я из «Бега дня». Что здесь произошло?

   – Обычное дело, – усмехнулся человек в форме. – Перебрал «антифриза».

   – Знаете, кто это?

   – Конечно. У него полный карман кредитных карточек и платиновый идентификационный браслет с бриллиантами.

   Когда тело укладывали на носилки, журналист подошел поближе и узнал пальто.

   В саду его ждала Мэри. Тепло одетая, она тем не менее вся тряслась мелкой дрожью.

   – Ч-что случилось?