Вскоре Квиллерен уже сидел на позолоченном стуле за кривобоким столиком и поедал горячий пирог, шипящий расплавленным на корочке острым сыром. Миссис Кобб с удовольствием смотрела, как кандидат в жильцы с энтузиазмом уничтожает последние крошки.

   – Еще чуть-чуть?

   – Не следовало бы, – погладил себя по животу Квиллерен, – но так вкусно…

   – Да ладно вам! Не беспокойтесь о своем весе. У вас отличная фигура.

   Журналист с аппетитом принялся за вторую порцию пирога, а миссис Кобб начала расписывать достоинства проживания в старом доме.

   – У нас есть привидение, – весело объявила она. – Слепая женщина, которая здесь когда-то жила, упала с лестницы и погибла. Си Си говорит, что ее привлекают мои очки. Когда я ложусь спать, я кладу их на ночной столик, а утром они оказываются на подоконнике. Или прячу очки в ящик комода, а они переносятся на столик… Еще кофе?

   – Спасибо. А они перемещаются каждую ночь?

   – Только во время полнолуния. – Хозяйка задумалась. – Вы помните, сколько странных случаев произошло сегодня на аукционе? Севрская ваза, люстра, большое зеркало, которое начало падать… Странно.

   – Что странно?

   – Как будто дух Энди протестует.

   – И вы в этой верите?

   – Не знаю. И да, и нет.

   – А против чего, по-вашему, он протестует?

   Выражение лица Квиллерена было очень искренним. У него, можно сказать, был дар искренности, заставляющий разговориться самых скрытных людей.

   Миссис Кобб хихикнула.

   – Аукционист продавал слишком дешево. Было несколько ужасно удачных покупок. Вот Энди и…

   – Все антиквары говорят, что с ним произошел несчастный случай. Но один человек на улице сказал мне, что Гланца убили.

   – Нет, наверное, это все-таки несчастный случай. Так решила и полиция. Но…

   Она замолчала.

   – Что вы хотели сказать?
   – Ну… Просто как-то странно, что Энди был настолько неосторожен, чтобы оступиться и упасть на эту штуку. Он был очень… Очень благоразумным молодым человеком, понимаете?

   Квиллерен пригладил усы.

   – Мне бы хотелось побольше узнать об Энди, – сказал он. – Но сейчас я с вашего позволения отправлюсь за вещами и котами.

   – Значит, поселитесь у нас? – захлопала в ладоши миссис Кобб. – Я так рада! Это будет просто чудесно – заполучить профессионального писателя! Это придаст дому класс, если вы понимаете, что я имею в виду.

   Она вручила Квиллерену ключ от входной двери и приняла плату за месяц вперед.

   – Мы не утруждаем себя закрыванием остальных дверей, – сказала хозяйка, – но если хотите ключ от своей, я вам его найду.

   – Не стоит беспокоиться. У меня нет ничего, что стоило бы держать под замком.

   Миссис Кобб лукаво взглянула на журналиста:

   – Все равно Матильда проходит сквозь двери.

   – Кто?

   – Матильда. Наше привидение.

   Квиллерен вернулся в гостиницу и, перед тем как начать собирать чемоданы, позвонил в фотолабораторию «Бега» Спунеру.

   – Как фотографии, Крошка?

   – Неплохо. Сейчас сушатся. Не скажу, чтобы они были очень четкими композиционно. Слишком много несочетающихся форм.

   – Оставь их в ящике стола, я заберу в понедельник. И еще: хочу задать тебе один вопрос. Только честно: ты…

   – Я и не приближался к этой чертовой посудине. Клянусь! Я только взглянул на нее, и все, а она зашаталась.

   – А люстра и большое зеркало?